ими больше года назад.
— Мы попали в тот же автобус! — удивилась она.
— Навеивает воспоминания, — сказал Кристиан, проводя по ней пальцами, — Вряд ли даже оттереть пытались. Красивые слова, как я помню, это было твое предложение?
— Да! Такое чувство, будто бы это все было так давно, я даже забыла о ней, — Паула продолжала восхищаться этому совпадению.
— Это и было давно. Наша жизнь — быстрая и скоротечная, а за последнее время так вообще много чего произошло. Такое чувство, будто бы я из девяносто девятого — совершенно другой человек.
— Тоже самое. Все слишком быстро и сильно меняется, в том числе и мы сами.
После этого все снова замолчали, задумавшись о своем. Изменения? Да, их за этот год произошло очень много: потери друзей, ссоры, конфликты, новая академия, новые правила. Когда взрослеешь, начинаешь смотреть на мир шире, и замечаешь много чего нового, и чаще всего неприятного. Люди, которых ты считал героями, превращаются в простаков, а в тех, без кого ты не представлял свою жизнь, уже совсем нет нужды. Все осознают, что это — только начало их долгого пути, и что ещё будет.
Скоро новый год, а значит, начало новой загадки и неизвестности.
Картеры не посещали Полетрав уже как два года, но за это время тут совершенно ничего не поменялось. Тимеус напомнил им путь до отеля и направился домой, дальше они добирались по каменной дорожке к горе в одиночку.
Колесики чемоданов вечно сворачивали куда-то не туда, потому что были очень старыми и давно уже не выдерживали, от тяжелых рюкзаков гудели плечи, а руки отваливались от веса сумок и пакетов.
Самым большим желанием сейчас было скинуть все это на кровать, принять душ и прилечь на кровать. Неужели нельзя было построить его где-то в другом, более ровном, месте?
Спустя много усилий, они все же добрались до входа. Как только Кристиан открыл дверь, стало сразу понятно: что-то не так.
Внутри все кишило хербу и их семьями, вокруг носились и кричали дети, пока взрослые что-то обсуждали целыми скоплениями на диванах. Никогда тут не было настолько шумно.
— Извините, у вас есть свободные спальни на одну персону? — спросил Кристиан, когда подошёл к приемной.
Там сидела старая хербу с самым недоброжелательным видом из всех. Она походила на злую ведьму, которая ест детей на завтрак. Тут всегда работали пожилые женщины, но от этой так и веело ненавистью.
— Нет, — язвительно прокряхтела она. По её тону Картер быстро догадался, в чем дело: они люди.
— Хоть что-то есть? Я и моя сестра сироты, нам совсем негде жить.
— Мальчик, ты видишь, сколько тут хербу?! Мест нет! Сиротам место в приютах, а не здесь.
— Мы готовы жить с другими, если они, конечно, не против, готовы работать, делать все, что угодно…
— Чтобы хербу и жили с какими-то детьми?! Уму непостижимо так оскорблять наших гостей, которые платят за проживание, в отличие от вас. Убирайтесь, иначе я позову охрану.
Кристиан плюнул на пол и вышел, хлопнув дверью. Селеста быстро двинулась за ним, вслед ей кричали много ругательств и словно прожигали взглядом.
— Прошу, держи себя в руках, Кристиан, — сказала она, когда он уходил все дальше и дальше от гостиницы, спускаясь вниз, — Куда ты?
— Искать нам новый дом, а куда же ещё?
— У тебя есть предположения, куда мы можем пойти?
— Нет, совсем. У всех свои семьи и свой скудный достаток, если уж отец Паулы не в силах прокормить нас двоих, то другие тем более.
— И что же нам делать?
— Для начала, мы можем выехать в город и посмотреть, что есть там. Возможно, нас примет какой-нибудь монастырь, хотя это такая себе идея, лучше искать такие квартиры, где собираются всякие студенты и тусят, или же дома с открытыми крышами. У нас есть деньги, мы в силах выжить эту зиму.
— Это все так муторно, неужели совершенно никого нет? Ты можешь там написать кому-то или…
— Да, другого пути нет. В этой жизни надо полагаться только на себя, иначе не выживешь, поэтому спускайся вниз, будем дожидаться новый автобус, чтобы попасть в центр.
Селесте не оставалось другого пути, кроме как повиноваться: своих предположений у неё не было. Ноги гудели, а завтрак, который они ели перед отъездом, начинал уже постепенно испаряться, освобождая место в животе для новой еды. Жизнь сыграла злую шутку — и теперь они снова бездомные.
Селесту волновало, что в центре их, возможно, поймают, и отправят обратно к мисс Марлоуи, где их точно цепями свяжут. Хотя, их вообще кто-то ищет? Наверное, к людям сейчас действительно относятся как к животным: пропали дети, и что такого? Эти людишки в силах родить новых.
Интересно, как там отец, как бы повернулась её жизнь, если бы она приняла его предложение по-настоящему? Она бы, скорее всего, также отправилась в Альб Аморе, начала встречаться с Джейбом, а Паула потеряла бы Клэр (вряд ли этого можно было бы избежать). Сейчас бы она вернулась в большой дом, где пахло вкусной едой, люди ходили в черном, где были бы мягкие кровати, а также много-много времени на то, чтобы разговаривать с отцом — её единственным родителем, который искренне надеялся на неё.
Кристиан остался бы с Марлоуи. И все. Его дальнейшая судьба осталась бы неизвестной.
Правильное ли решение она приняла тогда?
Когда они доехали до центра, на улице пошел дождь. Хорошо, её зонт был близко, а вот Кристиан упрятал его довольно-таки глубоко.
— Подержи ещё и это, — скидывал он на сестру свои вещи, чтобы найти его, — Вот он! Теперь держи его, а я все сложу.
Селеста взяла его зонт указательным пальцем и фыркнула, смотря на то, как он складывает все вещи обратно.
— Я знаю, что ты устала, но что я ещё могу?! Сейчас я его застегну и будем искать, куда нам прибиться. Если хочешь, можем продолжить поиски завтра, раз погода такая, а пока найти что по-проще. Как тебе такое предложение?
— Что ты имеешь ввиду под «по-проще»? — бровь Селесты вопросительно изогнулась.
— Крыши, заброшенные дома, вот такое. Да, там будет грязно, сыро, мокро и холодно.
— Я согласна. Мои ноги отваливаются, а обустроить и такие развалюхи можно. Только вот искать их надо точно не в центре.
—
